Диалог из «Бренды Старр» Длинные разговорные вставки без малейшего описания места действия, физических условий или персонажей. Подобный диалог, оторванный от места действия, обычно отдается в ушах читателя эхом, словно подвешенный в воздухе. Назван в честь одноименного

Диалог Хороший диалог - одно из главных удовольствий от чтения, когда нам предлагают сменить темп и отдохнуть от изложения и объяснения - словом, от всей этой писанины. Внезапно начинается разговор, и мы можем следить за ним без зазрения совести: персонажи понятия не

ДИАЛОГ МЕРТВЫХ ** Этот человек явился из Южной Англии зимним утром 1877 года. По багровому лицу, могучему сложению и раздавшейся фигуре большинство приняло его за англичанина, он и вправду казался вылитым Джоном Булем. На нем была шляпа с высокой тульей и странная шерстяная

Для поступления на программы актерского и театрального искусства нужно прочитать какой-либо отрывок художественного произведения на прослушивании. Что стоит выбрать? Советы от Стюарта Говарда — режиссера по подбору персонала для театра, кинематографа и телевидения из Нью-Йорка.

Скажу сразу: списка идеальных монологов для актеров просто не существует. Есть те, что нравятся лично мне, например, «Советы Гамлета актерам» («Произносите монолог, прошу вас…»). В этом отрывке прекрасно сочетаются потрясающий язык, харизма персонажа и доля юмора, однако играть Гамлета не все могут, да и не всем стоит это делать. Я считаю, что монолог должен подходить актеру и наоборот. Я могу сказать вам, что такие-то монологи - хорошие, но если они вам не подходят, и вы не испытываете удовольствия от их исполнения, вряд ли они могут что-то вам дать.

Еще о классике: если на прослушивании от вас требуется представить один из шекспировских монологов, не стоит рассчитывать, что вы можете выгодно отличиться, выучив сонет. В пьесах Шекспира вы найдете десятки великолепных персонажей и монологов, как в стихах, так и в прозе.

Актеры все время спрашивают у меня совета, смешным или серьезным должен быть отрывок. Я отвечаю - выбирайте то, что вам больше подходит и то, что вам больше нравится, но не забывайте, что с коротким комичным отрывком сложнее произвести хорошее впечатление, чем с коротким серьезным.

Актеры часто задают вопрос «Что вообще такое монолог?» Согласно словарю Уэбстера, «монолог - отрывок или произведение, в стихах или прозе, представляет собой слова или мысли отдельного персонажа». Так что диалог, из которого выбросили реплики второго персонажа, считать монологом точно нельзя. Думаю, лучший пример мы снова можем найти в «Гамлете»: это монолог, начинающийся со слов «Быть или не быть». Главный герой стоит один на сцене, и, в зависимости от видения режиссера, рассуждает сам с собой или обращается к залу.

Мне хотелось бы дать несколько советов актерам. Лучшее, что вы можете сделать - читайте, читайте больше, а потом читайте еще. Влюбитесь в слова автора и выберите монолог, который лучше всего позволяет выразить эту любовь. Ищите знакомые пьесы и читайте все те, что вам советуют. Если вы увидите и полюбите постановки «Любовь под вязами» или «Траур - участь Электры» Юджина О’Нила или «Мария Стюарт» Фридриха Шиллера, «Странная пара» Нила Саймона или мюзикл «Юг Тихого Океана» Роджерса и Хаммерстайна - почему бы вам не начать читать О’Нила, Шиллера, Саймона, или Роджерса с Хаммерстайном?

Монолог для прослушивания из мюзикла? Конечно. Их очень много, и некоторые из них можно смело использовать, чтобы впечатлить режиссера. Мой любимый - монолог Корнелиуса Хэкла в «Хэлло, Долли!». Корнелиуса и других персонажей мюзикла арестовали, и, сидя в тюрьме, он вдруг обращается к зрителям с вопросом, знают ли они, как прекрасна его возлюбленная. Монолог взят из комедии Торнтона Уайлдера «Сваха», которая легла в основу мюзикла. Великолепно подходит для прослушиваний, потому что он чрезвычайно романтичный и трогательно смешной. Каждый влюбленный понимает чувства Корнелиуса.

Монолог для прослушивания «Мера за меру»: Клавдио

Советую молодым людям обратить внимание на Клавдио в этой пьесе. У него есть потрясающий монолог, обращенный к сестре. Клавдио оказался в тюрьме за свое развратное поведение, и сестра говорит ему, что не пожертвует своей невинностью, чтобы спасти ему жизнь. Монолог начинается со слов «Но умереть... уйти — куда, не знаешь...». Клавдио внезапно понимает, что на кону - его жизнь и желает, чтобы сестра почувствовала его отчаяние. Кстати, если вы берете произведение, написанное на иностранном языке, выберите тот перевод, который вам больше нравится и лучше звучит на родном языке.

Монолог «Буря»: Тринкуло

Если вы ищите более взрослого персонажа с тонким чувством юмора - обратите внимание на монолог Тринкуло из «Бури». Он начинается со слов «Ни тебе деревца, ни тебе кусточка…» и произносится персонажем, когда тот ищет убежище от бури и натыкается на труп человека. Отрывок полон смешных описаний, все то, что Тринкуло видит, вызывает у него неподдельное отвращение.

Монолог для прослушивания «Двенадцатая ночь»: Виола

Мечта каждой девушки - сыграть Виолу в «Двенадцатой ночи». Когда персонаж совсем запутался в своих чувствах, возникает прекрасный монолог. Он начинается «Какое-то кольцо... Что с ней случилось?» Не часто придется играть смущенную девушку, переодевшуюся в юношу, и ставшую объектом любви прекрасной дамы.

«Чайка»: Константин

Чехов - один из моих любимых драматургов. Константин, главный персонаж пьесы, рассказывает своему дорогому дяде о том, что мать его не любит. Монолог начинается со слов «Любит — не любит…». Этот отрывок очень печальный, откровенный и берет за душу.

«Чайка»: Маша

Маша - один из самых великолепных персонажей современной драматургии. Обратите особое внимание на ее монолог о будущем муже, школьном учителе, который любит ее всей душой, и которого она сама терпеть не может. Начинается со слов «Все это я рассказываю вам как писателю».

«Мечтательница»: Джорджи

Джорджи, главная героиня пьесы, просыпается и, собираясь на работу, совершает утренний туалет перед зеркалом. Монолог очаровательный, смешной и искренний.

«Приглашение в март»: Камилла

Пьеса начинается с того, что главная героиня, дама среднего возраста, Камилла Яблонски, обращается к залу и рассказывает кто она, где живет, чего хочет от жизни, и как она этого добьется. Монолог очень забавный и живой.

«На всякого мудреца довольно простоты»: Глумов

Главный герой, молодой Глумов, обращается к своей возлюбленной, Клеопатре. Этот эмоциональный монолог никого не оставит равнодушным. Начинается со слов «Как мне огорчить вас!»

«Страх и нищета в Третьей империи»: Жена-еврейка

Это очень длинный монолог (около 20 минут), однако его можно разделить на великолепные отрывки. Еврейская женщина собирает чемоданы и разговаривает сама с собой, затем со своим мужем, и, наконец, уходит от него. Она не хочет, чтобы ее религия испортила ему жизнь. Он не пытается ее остановить.

«Клео, Кемпинг, Эммануэль и Дик»: Имоджен

Очень смешная пьеса о киноиндустрии. Имоджен, красивая и соблазнительная актриса, перебрала спиртного, и рассказывает всем вокруг, что хочет, чтобы ее запомнили за ее талант, а не за ее сексуальную внешность.

Помните, главное в прослушивании не сам монолог, а то, как вы его представите. Выбирайте тот, что вам по душе, а когда он вам надоест - ищите другой.

Автор: Стюарт Говард, режиссер по подбору персонала для театра, кинематографа и телевидения из Нью-Йорка. Среди его последних работ - современная постановка «Вестсайдской истории». Имеет степень бакалавра искусств Университета Карнеги-Меллон и магистра драматургии Университета Пердью, а также диплом по французской классической драматургии Сорбонского Университета.

Перевод выполнила: Наталья Склёмина

ФИЛОСОФСКИЙ ПОЛИЛОГ. Выпуск 2 (2017) Международный центр изучения русской философии

Рёити Томарино

МОНОЛОГ КАК ДИАЛОГ В РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ XIX

Автор исследует монолог как художественный прием, характерный для русской литературы XIX - начала XX века. Монологическая речь обычно считается избыточной для художественного произведения. Однако в некоторых случаях именно монолог позволяет выразить как особое душевное состояние героев, так и соответствующие идеи автора. Так, в поэме «Великий инквизитор» из романа Ф. М. Достоевского «Братья Карамазовы» можно видеть типичный пример такого монолога. Сначала Великий инквизитор ведет себя властно по отношению к Христу и даже хочет сжечь его на костре, однако после произнесенного им монолога испытывает страх перед Христом и отпускает его. В то же время, инквизитор вовсе не отказывается от своих убеждений. В данном случае монолог можно условно обозначить как «диалог между тирадой и безмолвием». В русской литературе XIX - начала XX века подобные монологи встречаются довольно часто. В статье рассматриваются монологи Ивана Ивановича Нюхина в пьесе А. П. Чехова «О вреде табака» и Юлии в пьесе В. Я. Брюсова «Путник», а также проводится сравнительный анализ этих трех монологов. Исходя из результатов проведенного анализа определяются характерные черты этих монологов. В частности, делается вывод о том, что подобные монологи выполняют особую функцию: они позволяют герою, произносящему монологическую речь, совершить такой поступок, который кажется неожиданным, поскольку логически не следует из сказанного и даже во многом противоречит ему.

Ключевые слова", монолог, диалог, философия русской литературы, Ф. М. Достоевский, А. П. Чехов, В. Я. Брюсов.

НАЧАЛА XX ВЕКА

The author examines the monologue as an artistic device characteristic of Russian literature of the 19th and early 20th centuries. Mono logic speech is usually considered redundant for a work of fiction. However, in some cases it is the monologue that makes it possible to express both the special emotional state of characters and the corresponding ideas of the author. Thus, in the poem "The Great Inquisitor" from the novel by F. M. Dostoevsky "The Brothers Karamazov" one can see a typical example of such a monologue. First, the Grand Inquisitor spoke in a peremptory tone to Christ and even wanted to bum him at the stake; however, after the Grand Inquisitor had uttered a monologue he was gripped by fear and allowed Christ to go. At the same time, the Grand Inquisitor did not recant his convictions at all. In this case, the monologue can be conditionally defined as "the dialogue between a tirade and silence". In Russian literature of the 19th and early 20th centuries, such monologues are a frequent occurrence. The article considers the monologues of Ivan Ivanovich Nyukhin in A. P. Chekhov"s play "On the Harm of Tobacco" and Yulia in the play "The Traveller" by V. Ya. Bryusov. Moreover, a comparative analysis of these three monologues is made. Based on the results of the analysis, the characteristic features of these monologues are determined. In particular, it is concluded that such monologues perform a special function in a literary work: they allow the character, who delivers a monologic speech, to commit such an act which seems unexpected since it does not follow logically from what has been said and even contradicts it in many respects.

Keywords", monologue, dialogue, philosophy of Russian literature, F. M. Dostoevsky, A. P. Chekhov, V. Ya. Bryusov.

Введение

Монолог - очень эффективный способ сообщения своей мысли. Теоретически, при помощи монолога, благодаря присущей ему последовательности связи идей, можно передать слушателям даже больше информации, чем при помощи диалога, хотя и в реальной беседе, и в художественных произведениях чаще используется диалог. И если диалог как литературный прием хорошо исследован и понятен, то не так обстоит дело с монологом. В данной статье будут рассмотрены три произведения: поэма «Великий инквизитор» из романа Ф. М. Достоевского «Братья Карамазовы», пьесы «Путник» В. Я. Брюсова и «О вреде табака» А. П. Чехова. В каждом из этих произведений главный герой произносит длинный монолог, привлекая внимание других действующих лиц. В чем же особенности этих монологов?

О поэме «Великий инквизитор»

Начнем с поэмы «Великий инквизитор». Ее герой, великий инквизитор, произносит свою тираду перед Иисусом Христом1, который отвечает ему молчанием. По форме его горячая речь является монологом, последовательно развивающим соответствующие идеи, однако после этого «монолога» духовное состояние великого инквизитора кардинально меняется. Сначала он ведет себя властно по отношению к Христу и даже хочет сжечь его на костре, говоря так: «Повторяю тебе, завтра же ты увидишь это послушное стадо, которое по первому мановению моему бросится подгребать горячие угли к костру твоему, на котором сожгу тебя за то, что пришел нам мешать. Ибо если был кто всех более заслужил наш костер, то это ты. Завтра сожгу тебя. Б1хЬ> . Однако после произнесения своей речи упрямый инквизитор испытывает страх перед Христом и в результате отпускает его: «Он идет к двери, отворяет ее и говорит ему: "Ступай и не приходи более... не приходи вовсе... никогда, никогда!". И выпускает его на "темные стогна града". Пленник уходит» . В то же время, великий инквизитор не оставляет полностью своих убеждений: «Поцелуй горит на его сердце. Но старик остается в прежней идее» .

Можно предположить, что после того, как великий инквизитор и безмолвный Христос расстались, негласное общение в сердцах обоих героев продолжалось еще долго, может быть, даже вечно. Итак, мы видим, что «монолог» великого инквизитора имеет особый характер взаимообщения: к нему причастны оба героя.

Подобный тип монолога, по сути схожего с диалогом, но по форме противоположного ему, является особым литературным приемом.

В качестве важнейшей характеристики такого монолога отметим, что он предполагает общение с собеседником как со своим двойником. Так, великий инквизитор беседует с молчащим Христом и в результате спрашивает у самого себя и сам же отвечает на свои вопросы .

Стоит обратить внимание на эмоциональное состояние великого инквизитора, послужившее, очевидно, причиной тому, что после своей долгой речи он пришел к противоположному результату; то же, что, казалось бы, логически следовало из его монолога, оказалось отброшенным.

Рассмотрим под этим углом зрения два других произведения -«Путник» и «О вреде табака».

О пьесе «Путник» В. Я. Брюсова:

таинственный и молчащий путник

В. Я. Брюсов писал в своем письме: «Посылаю Вам свою маленькую драму "Путник", о которой однажды мне случилось с Вами говорить. Но размеры этой драмы, слишком миниатюрные, и некоторые другие особенности ставят ее, как мне кажется, вне сцены» . Его письмо намекает на то, что эта пьеса не предназначена для постановки. Подобный пример есть и в японской литературе: писатель Осаму Дадзай описывал свое произведение «Новый Гамлет» так: «Форма моего произведения похожа на пьесу, но я пишу его, думая о нем как о романе» . И еще, в другом месте: «В конце я хочу подчеркнуть, что, хотя жанр этого произведения похож на пьесу в некоторой степени, автор не писал его как пьесу, не знает, как писать пьесы, и надеется, что читатели поймут это произведение как роман» . Таким образом, это своего рода «пьеса для чтения», которую можно толковать как роман.

В пьесе «Путник» В. Я. Брюсов сопоставляет тираду с молчанием. В. А. Чудовский писал о молчащем путнике: «Но он участвует в разговоре; его молчание действенно насыщает слова Юлии, - подобно тому, как для умеющего видеть зеркало может наполнить комнату таинственным присутствием своих отраженностей или дверь, раскрытая в соседний мрак, - жутким предчувствием возможных появлений» . Отсюда видно, что В. А. Чудовский признает важность молчания как формы общения и считает такое молчание весьма действенным.

«Путник» В. Я. Брюсова - это психодрама в одном действии. Однажды дождливой ночью, когда дочь лесника Юлия присмат-

ривала за домом во время отсутствия отца, в дверь неожиданно постучался загадочный путник. Поначалу Юлия к нему холодна:

Дверь крепкая, вам не сломать ее.

Я ни за что не отопру. А в доме

Собака злая. Проходите с миром» .

Но затем она впускает путника в дом и начинает рассказывать ему о своей жизни. Сначала путник отвечает ей жестами, но в середине диалога неожиданно замолкает. Юлия постепенно перестает его стесняться и начинает испытывать к нему дружеские чувства.

Что опасалась я впустить мужчину.

Но вы... но ты... совсем другое дело. Ты -

Такой худой и бледный, хилый, слабый.

Должно быть, ты несчастен .

Она начинает обращаться к путнику на «ты», дает ему имя Робер и рассказывает ему о своей жизни. По мере своего рассказа - довольно длинного монолога - Юлия влюбляется в таинственного незнакомца и видит в нем своего избранника, посланного ей Богом. Она уже не сомневается в том, что Робер - ее рыцарь:

Робер! Мой принц! Мой властелин! Возьми

Меня, как некий драгоценный перл,

Тебе бросаемый из глуби моря!

Возьми меня, как дар безвестной феи,

Тебя завидевшей в глухом лесу!

Возьми меня! Владей мной! Я твоя! .

А Робер все молчит и молчит. Это молчание невольно расценивается уже не просто как немота путника, а в более широком контексте - как характеристика самой любви и одновременно насмешка над ней: «любящий как бы не слышит любимую, т. е. любящий человек - немой» . Именно такой вывод логически следовал бы из монологической речи Юлии - деревенской девушки, живущей в мечтах о сказочном принце на белом коне и принимающей эти мечты за реальность. Развязка драмы оказывается, однако, принципиально иной. Юлия бросается в объятья к путнику, но с ужасом обнаруживает, что он умер.

«О вреде табака» А. П. Чехова

Главный герой пьесы Иван Иванович Нюхин произносит свой монолог, или лекцию «О вреде табака», безостановочно. Он начинает свою речь так: «Между прочим, на сих днях мною написана была громадная статья под заглавием: "О вреде некоторых насекомых"» , но сразу же предлагает «похожую» тему - о

вреде табака: «О табаке так о табаке - мне решительно все равно, вам же, милостивые государи, предлагаю отнестись к моей настоящей лекции с должною серьезностью, иначе как бы чего не вышло» . Однако, несмотря на требование серьезности со стороны слушателей, сам лектор с самого начала и до конца лекции уклоняется от заявленной им темы и рассказывает то о своей семье и жене, то о заведовании хозяйством музыкальной школы и женского пансиона. Бессвязность и сумбурность изложения как бы подчеркиваются такими фразами, которые характерны как раз для формата лекционного общения: «Впрочем (поглядев на часы), ввиду недостатка времени, не станем отклоняться от предмета лекции» ; «Но, однако (смотрит, на часы), мы заболтались и несколько уклонились от темы» . В результате вообще невозможно предвидеть, к чему же в итоге приведет монолог лектора.

Вдруг Нюхин восклицает: «Однако за кулисами стоит жена... Пришла и ждет меня там... (Смотрит на часы)» . До сих пор, забыв о жене, он мог свободно говорить о чем угодно, кроме вреда табака. Вспомнив о ней, он сразу же переходит к заявленной теме лекции и быстро заканчивает свою речь такими словами: «Исходя из того положения, что табак заключает в себе страшный яд, о котором я только что говорил, курить ни в каком случае не следует, и я позволю себе, некоторым образом, надеяться, что эта моя лекция "О вреде табака" принесет свою пользу. Я все сказал. Dixi et animam levavi!» .

Анализируя поэтику пьесы, С. С. Васильева указывает на то, что «основным приемом создания комизма являются постоянные отступления персонажей от заявленной темы обращения к публике» . Но дело, как кажется, не только и даже вообще не в этом.

Первое издание пьесы «О вреде табака» вышло в 1886 г. В этом варианте пьесы А. П. Чехов использовал медицинскую и научную терминологию: «Табак есть тело органическое. Получается он, по моему мнению, из растения Nicotiana Tabacum, принадлежащего к семейству solaneae. Растет в Америке. Главную составную часть его составляет страшный, губительный яд никотин. Химически он, по моему мнению, состоит из десяти атомов углерода, четырнадцати атомов водорода и... двух... атомов... азота» ; «Будем продолжать... Итак, никотин химически состоит из... из... (Нервно роется по карманам и ищет глазами бумажку) Я предлагаю вам запомнить эту формулу... Химическая формула - это путеводная звезда... (Увидев бумажку, роняет на нее платок. Поднимает вместе с платком бумажку)» ; «Итак, приглашаю запомнить формулу! Никотин хими-

чески состоит из десяти атомов углерода, четырнадцати водорода и двух азота. Потрудитесь записать. Представляет он собою бесцветную жидкость с аммониакальным запахом. Для нас, собственно говоря, важно непосредственное действие никотина (смотрит в табакерку) на нервные центры и мышцы пищеварительного канала» .

Исследователи творчества А. П. Чехова, в том числе и в Японии, давно заметили, что уже в издании Театральной библиотеки С. И. Напойкина «О вреде табака. Сцена в одном действии. А. Че-хонте»1 вся медицинская терминология отсутствует, и это было неслучайно . Возможно, сам автор имел намерение отклониться от первоначальной темы и изменил содержание лекции Нюхина. С. С. Васильева пишет по этому поводу: «Если в первой редакции "О вреде табака" динамику действия определил конфликт между двумя сюжетными ролями персонажа - лектора и мужа своей жены, поэтому действие было внешним, то в последней при сохранении противоречий между сюжетными ролями акцент переносится на внутренний конфликт. Развитие действия становится внутренним, образ "мужа своей жены" "психологизируется"... способностью героя к саморефлексии» .

Процесс саморефлексии приводит Нюхина, как и великого инквизитора в романе Ф. М. Достоевского, к глубокому внутреннему диалогу с самим собой . Нюхин, не стесняясь, жалуется на свою жизнь: «(Щелкает себя по шее.) Надо вам заметить, пьянею я от одной рюмки, и от этого становится хорошо на душе и в то же время так грустно, что и высказать не могу; вспоминаются почему-то молодые годы, и хочется почему-то бежать, ах если бы вы знали, как хочется! (С увлечением.) Бежать, бросить все и бежать без оглядки... куда? Все равно куда... лишь бы бежать от этой дрянной, пошлой, дешевенькой жизни» . Именно этот диалог и составляет суть его монолога.

1 Этот вариант ляжет в основу окончательного текста пьесы «О вреде табака».

Неожиданная концовка

Монолог, как он представлен в трех вышеупомянутых литературных произведениях, не имеет внутренней логики и не ведет к соответствующему умозаключению, в результате чего герои, произносящие монологическую речь, перепрыгивают с темы на тему, обрывают свои мысли и т. п. Однако монолог все-таки управляет героями, давая новый поворот их речи, что влечет за собой неожиданные последствия. В беседе нужен собеседник. Герой, поддаваясь хаотическому движению монологической речи, принимающей форму беседы, незаметно находит такого собеседника в себе самом - в своей душе. В этой «беседе», где нет антагониста, герой сам становится своим антагонистом и беседует с самим собой, как с другим. Такая беседа приводит к необходимости совершать реальные действия. Великий инквизитор освобождает Христа, несмотря на то, что Христос об этом не просит. Нюхин вспоминает вреде табака лишь тогда, когда замечает в зале свою жену. Юлия рассказывает свои потаенные мысли незнакомому путнику, а не своему отцу, зная наперед, что тот будет ею недоволен.

Писатели используют монолог как литературный прием, позволяющий раскрыть внутреннее содержание героев не прямым, а косвенным образом. В результате резко меняется линия сюжета и концовка выглядит неожиданной. Все вышеописанные действующие лица: великий инквизитор в поэме «Великий инквизитор», Юлия в пьесе «Путник» и Нюхин в пьесе «О вреде табака», произнося монологические речи перед слушателями, которые молчат или же их не слышат, вступают в глубокий внутренний диалог с самими собой, и именно этот диалог определяет содержание произведения, сохраняя интригу до самого его финала. Неожиданность развязки придает особое очарование этим произведениям.

Литература

1. Брюсов В.Я. Путник // Брюсов В.Я. Полное собрание сочинений и переводов. В 21 т. Т. 15. СПб.: Сирин, 1914.

2. Васильева С.С. Одноактные пьесы А. П. Чехова и Д. Б. Шоу (К проблеме сравнительного изучения) // Вестник ВолГУ. Серия 8. 2005. Вып. 4.

3. Дадзай О. Новый Гамлет // Дадзай О. Полное собрание сочинений. В 13 т. Т. 5. Токио: Цикума Сёбо, 1998.

4. Дадзай О. Письмо // Дадзай О. Полное собрание сочинений. В 13 т. Т. 12. Токио: Цикума Сёбо, 1999.

5. Даниелян Э.С. Малая проза Валерия Брюсова: Афтореф. дис... уч. степ. канд. филол. наук. Тбилиси, 1968.

6. Достоевский Ф.М. Братья Карамазовы // Достоевский Ф.М. Полное собрание сочинений. В 30 т. Т. 14. JL: Наука, 1976.

7. Макихара Дз. «О вреде табака» Чехова и «Как руки Эуривесэ» Блоха: что такое сцена-монолог // Трагедия-комедия. 1996. № 49(5).

8. Переписка В. Я. Брюсова с А. И. Сумбатовым-Южиным. 1907-1912 // Неизвестный Брюсов. Ереван: Лингва, 2002.

9. Томарино Р. Безмолвный Христос и говорящий Христос в произведениях русской и японской литературы. Сравнительный анализ поэмы Ф. М. Достоевского «Великий инквизитор» и романа С. Эндо «Молчание» // Соловьевские исследования. 2017. Вып. 2 (54).

10. Томарино Р. Образ Христа в романе Ф. М. Достоевского «Братья Карамазовы» и в рассказе Дздна Исикавы «Иисус на пожарище» // Достоевский и современность: Материалы XXXI международных старорусских чтений 2016 года. Новгородский музей-заповедник, 2017.

11. Чехов А.П. О вреде табака: Сцена-монолог в одном действии // Чехов А. П. Полное собрание сочинений и писем: В 30 т. Т. 13: Пьесы. 1895-1904. М.: Наука, 1978.

12. Чудовский В.А. «Путник» Валерия Брюсова // Аполлон. 1991. № 2.

Tomarino, Ryoichi. Monologue as a dialogue in Russian literature of the 19th

and early 2(fh centuries

1. Bryusov, V.Ya. Putnik , in Bryusov, V.Ya. Polnoye sobraniye sochi-neniy i perevodov. V 21 t. T. 15 , St. Petersburg: Sirin, 1914.

2. Vasilyeva, S.S. Odnoaktnyye p"yesy A. P. Chekhova i D. B. Shou (K probleme sravnitel"nogo izucheniya) , in Vestnik VolgU , series 8, 2005, No. 4.

3. Dadzay, O. Novyy Gamlet , in Dadzay, O. Polnoye sobraniye sochineniy. V13 t. T. 5 , Tokyo: Tsikuma Sobo, 1998.

4. Dadzay, O. Pis"mo , in Dadzay, O. Polnoye sobraniye sochineniy. V13 t. T. 5 , Tokyo: Tsikuma Sobo, 1998.

5. Daniyelyan, E.S. Malaya proza Valeriya Bryusova: Avtoreferat dissertatsii na sois-kanie uchenoy stepeni kandidata filologicheskikh nauk , Tbilisi, 1968.

6. Dostoevsky, F.M. Brat"ya Karamazovy , in Dostoevsky, F.M. Polnoye sobraniye sochineniy. V 30 t. T. 14 , Leningrad: Nauka, 1976.

7. Makikhara, Dz. "O vrede tabaka" Chekhova i "Как raki Eurivese" Blokha: chto takoye stsena-monolog ["On the Harm of Tobacco" by Chekhov and "Like the Hands of Euryvese" by Blokh: what is a monologue scene], in Tragediya-komediya , 1996, No. 49(5).

8. Perepiska V. Ya. Bryusova s A. I. Sumbatovym-Yuzhinym. 1907-1912 , in Neizvestnyy Bryusov , Yerevan: Lingva, 2002.

9. Tomarino, R. Bezmolvnyy Khristos i govoryashchiy KMstos v proizvedeniyakh russkoy i yaponskoy literatury. Sravnitel"nyy analiz poemy F. M. Dostoyevskogo "Velikiy inkvizitor" i romana S. Endo "Molchaniye" , in Solov"yevskiye issledovaniya , 2017, No. 2 (54).

10. Tomarino, R. Obraz Khrista v romane F. M. Dostoyevskogo "Brat"ya Karamazovy" i v rasskaze Dzdna Isikavy "Iisus na pozharishche" , in Dostoyevskiy i sovremennost": Materialy XXXI mezhdunarodnykh starorusskikh chteniy 2016 goda , Novgorod open-air museum, 2017.

11. Chekhov, A.P. O vrede tabaka: Stsena-monolog v odnom deystvii , in Chekhov, A.P. Polnoye sobraniye sochineniy i pisem: V 301. T. 13: P"yesy. 1895-1904 , Moscow: Nauka, 1978.

С точки зрения участия в речи одного, двух и бо­лее людей выделяют монолог , диалог и полилог .

Мо­нолог - это обычно речь от 1-го лица, не рассчитанная (в отличие от диалога) на ответную реакцию другого лица (или лиц), обладающая определенной компози­ционной организованностью и смысловой завершен­ностью.

Классический пример монолога - монолог из комедии Грибоедова "Горе от ума".

Монолог Мцыри "Ты слушать исповедь мою..."

Элементы исповеди есть и в монологах , Гамлета, чем и объясняется эмоциональность, взвол­нованность, приподнятость речи. Вообще следует ска­зать, что в художественном произведении редко строго соблюдается чистота "жанра". Обычно, выполняя мно­гообразные функции, монолог совмещает в себе черты и повествования, и рассуждения, и исповеди, с пре­обладанием одной из них.

В монологах разных типов широко и свободно ис­пользуются разговорная, экспрессивно окрашенная лексика, междометия, разговорные и разговорно-экс­прессивные синтаксические построения , в том чис­ле конструкции диалогической речи.

Внутренний монолог

Характерные особенности:

• прерывистость речи
• незаконченные фразы
• несвязность

Монолог Анны Карениной

Она хотела упасть под поравнявшийся с ней середи­ною первый вагон. Но красный мешочек, который она стала снимать с руки, задержал ее, и было уже поздно: середина миновала ее. Надо было ждать следующего вагона. Чувство, подобное тому, которое она испытывала, когда купаясь готовилась войти в воду, охватило ее, и она перекрестилась. Привычный жест крестного знаме­ния вызвал в душе ее целый ряд девичьих и детских воспоминаний, и вдруг мрак, покрывавший для нее все, разорвался, и жизнь предстала ей на мгновение со все­ми ее светлыми прошедшими радостями. Но она не спу­скала глаз с колес подходящего второго вагона. И ровно в ту минуту, как середина между колесами поравнялась с нею, она откинула красный мешочек и, вжав в плечи голову, упала под вагон на руки и легким движением, как бы готовясь тотчас же встать, опустилась на коле­на. И в то же мгновение она ужаснулась тому, что де­лала. "Где я? Что я делаю? Зачем?" Она хотела под­няться, откинуться, но что-то огромное, неумолимое тол­кнуло ее в голову и потащило за спину. "Господи! Прости мне все!" - проговорила она, чувствуя невозможность борьбы. Мужичок, приговаривая что-то, работал над же­лезом. И свеча, при которой она читала исполненную тревог, обманов, горя и зла книгу, вспыхнула более ярким, чем когда-нибудь, светом, осветила ей все то, что прежде было во мраке, затрещала, стала меркнуть и навсегда потухла...

Монолог - сказ

По определению акад. В.В. Виноградова, "Сказ - это своеобразная литературно-художественная ориентация на устный монолог повествующего типа, это художе­ственная имитация монологической речи, которая, воплощая в себе повествовательную фабулу, как будто строится в порядке ее непосредственного говорения". Авторская речь сказа поглощает диалог, речь героев сливается с ней в единую стилизованную речь, диа­логические черты которой имитируют живую речь.

Характерные особенности:
просторечия
диалектизмы
профессиональная речь

Обращение к сказу часто свя­зано со стремлением писателей вывести на сцену но­вого героя (обычно далекого от книжной культуры - Н.С. Лесков, В.И. Даль, "Вечера на хуторе близ Диканьки" Н.В. Гоголя) и новый жизненный материал. Сказ дает этому герою возможность наиболее полно­го самовыражения, свободного от авторского "конт­роля". И читатель в результате остро переживает но­визну и двуплановость построения рассказа, сочета­ние двух, нередко противоположных оценок - автора и рассказчика, как, например, в рассказах М.М. Зо­щенко.
"Любитель"

"Лично я, братцы мои, к врачам хожу очень редко. То есть в самых крайних, необходимых случаях. Ну, ска­жем, возвратный тиф или с лестницы ссыпался.
Тогда, действительно, обращаюсь за медицинской по­мощью. А так я не любитель лечиться. Природа, по-мо­ему, сама органы регулирует. Ей видней.
Конечно, я иду не против медицины. Эта профессия, я бы сказал, тоже необходимая в общем механизме го­сударственного строительства. Но особенно увлекаться медициной, я скажу, нехорошо.
А таких любителей медицины как раз сейчас много.
Тоже вот мой приятель Сашка Егоров. Форменно за­лечился. А хороший был человек. Развитой, полуинтел­лигентный, не дурак выпить. И вот пятый год лечится.

Совершенно ясно, что используемые в рассказе ре­чевые обороты не свойственны автору, который как бы надевает на себя языковую маску персонажа, чтобы острее, непосредственнее и рельефнее обрисовать его.

За пределами художественных произведений к мо­нологической речи можно отнести такие жанры уст­ной речи, как

• речь оратора, лектора
• выступление по радио, телевидению.

ДИАЛОГ

Диалогическая речь - первичная, естественная фор­ма языкового общения. Если иметь в виду бытовые ди­алоги, то это, как правило, речь спонтанная, непод­готовленная, в наименьшей степени литературно об­работанная.

Для диалогической речи характерна тесная содер­жательная связь реплик, выражающаяся чаще всего в вопросе и ответе:
- Где ты был?
- На работе задержался.

Реплики могут также выражать добавление, пояс­нение, распространение, согласие, возражение, по­буждение и т. д.
Обычно обмен репликами опирается на известную собеседникам ситуацию и общие знания. Поэтому ди­алогическая речь часто неполна, эллиптична, например:
- Сюда!
- Сырку?
Ситуация (говорящие идут мимо магазина) позво­ляет максимально уплотнить речь.
- Математика когда?
- Последняя пара.
Это из разговора студентов о расписании лекций.

Информативная неполнота диалогической речи вос­полняется также интонацией, жестами, мимикой.
Диалоги могут иметь и более сложный характер. Ин­формация, содержащаяся в репликах, нередко не ис­черпывается значениями языковых единиц. Например:
А. Мы поедем в воскресенье за город?
Б. Нет, у меня сел аккумулятор.
Вот как комментирует этот пример К.А. Долинин. Помимо той информации, которая явно присутству­ет в диалоге, мы можем извлечь еще и следующую информацию:
- что у Б есть машина;
- что Б считает, что А имеет в виду поездку на машине;
- что совместные поездки А и Б за город, по всей вероятности, дело обычное и (или) что вопрос о такой поездке уже ставился;
- что отношения между А и Б таковы, что А считает себя вправе рассчитывать на совместную поездку за город.
Если же А и Б муж и жена и до этого времени они были в ссоре, то вопрос А- завуалированное предложение помириться, а ответ Б - отказ, но не окончательный. Получается, что самое важное в со­общении прямо не выражено, но каким-то образом извлекается из сказанного. Смысл реплик, как пока­зывает пример, часто не покрывается их языковыми значениями и свидетельствует не только о структур­ной, но и смысловой сложности диалога. Полное его понимание определяется знанием условий, ситуации разговора, речевых навыков говорящих и другими фак­торами.

В художественной литературе, публицистике диа­логи выступают как яркий стилистический прием, сред­ство оживления рассказа. Например:
Через несколько дней чистильщик обуви, усаживая сво­его постоянного клиента, рассказал ему о том, что в по­жаре сгорел их "районный" сумасшедший, псих Гижи-Кола.
- Как же он сгорел?.. - рассеянно спросил клиент.
- Да кто его знает? Сделал пожар и сгорел.
- В дурдом его надо было посадить. Хорошо еще, что не убил никого.
- Да нет, он добрый был. Такого доброго человека я еще не видел, - покачал головой чистильщик, и ему стало стыдно за то, что много раз он брал у юродивого деньги и ни разу не вычистил ему его старые, разбитые башмаки.
- А Христос таким ноги мыл, - словно отвечая на его мысли, неожиданно произнес клиент, и чистильщик вдруг почувствовал от этих слов жуткий страх, словно Кола мог пожаловаться на него Христу.
Но Кола был добрым человеком и этого не сделал.
Это концовка повести Михаила Гиголашвили "По­хлебка для человечества". Цитированный диалог вы­полняет несколько функций. Во-первых, он разнооб­разит речь, сменяя авторский монолог диалогом, во-вторых, воспроизводит живую речь, характеризующую персонажей, в-третьих, мягко, ненавязчиво выражает главную мысль, "мораль" повести, которая в изло­жении от автора могла бы показаться излишне нра­воучительной. Большую роль играют в диалоге и ав­торские ремарки, комментарии, направляющие чи­тательское восприятие.
В диалоге обычно раскрываются характеры. Он - средство создания образа, причем этот образ воплощает в себе подробное описание внешнего и внутреннего облика персонажа.

Художественно-эстетические функции диалогов мно­гообразны, они зависят от индивидуального стиля пи­сателя, от особенностей и норм того или иного жанра и от других факторов.

Виды диалогов

1) Информационный.
Он относительно прост в структурном отношении, нейт­рален - в стилистическом. Диалогическое развитие ли­нейно, реплики либо прямо дополняют друг друга со­держательно, либо образуют замкнутое вопросно-ответное единство, например:
- Ведь это вроде как восточная легенда получается?
- Да, войди в любой дом, и везде свои предания.
"Газетный диалог, - пишет В.В. Одинцов, имея в виду первый тип диалога, - в принципе враждебен стихии разговорной речи, что вполне понятно и оп­равданно, поэтому "отклонение от нормы" (а нор­мативным, "нулевым" можно считать диалог инфор­мационного типа) связано со структурно-семантиче­ским усложнением отношений между репликами и - что еще более характерно - между репликами и ок­ружающим их текстом".

2) Сюжетный

Информационный диалог по сути дела форма­лен, структурно независим, не связан с "сюжетом" газетного материала (содержание его легко можно было бы передать и без помощи диалога), это чисто внешняя диалогизация текста. Сюжетный же диалог оказыва­ется конструктивно значимым. Автор в этом случае стремится к созданию "драматизма" изображаемого, к созданию "диалогического напряжения", в основе которого лежит некоторое противоречие в отношениях реплик (или реплик и текста), например, мы ждем утверждение, а получаем отрицание, как в статье об очередном создателе всемирного языка ("Язык для всей планеты"):
- Что послужило фундаментом для создания ваше­го языка?
- Создавать ничего не пришлось, - прозвучало не­ожиданно. - Речь идет только об оформлении всеоб­щего языка, понятного различным народам...
Здесь действует эффект "нарушения ожидания". Вме­сто ожидаемого "нормального" ответа: Фундаментом послужило то-то и то-то, следует неожиданная от­рицательная реплика.

Стилистические ресурсы диалога весьма значительны. Далеко не случайно, что форма диалогической речи (чередование реплик) издавна использовалась в философско-публицистическом жанре, например диалоги Платона, Галилея и других. Современные дискуссии, интервью, "беседы за круглым столом" и другие жанры также используют форму диалогов, правда не всегда удачно: часто в них не звучит подлинно живая диа­логическая речь.

ПОЛИЛОГ

Полилог - форма естественной разговорной речи, в которой участвуют несколько говорящих, например семейная беседа, застолье, групповое обсуждение ка­кой-либо темы (политическое событие, спектакль, ли­тературные произведение, спорт и т. д.). Общие чер­ты диалога - связанность реплик, содержательная и конструктивная, спонтанность и др. - ярко проявля­ются и в полилоге. Однако формальная и смысловая связь реплик в полилоге более сложна и свободна: она колеблется от активного участия говорящих в общей беседе до безучастности (например, красноречивого молчания) некоторых из них.

Современная лингвистика (точнее, одна из ее от­раслей - социолингвистика) исследует закономер­ности, этикетные правила ведения полилогов в тех или иных группах, коллективах (социумах). Так, у не­которых народов в разговор родственников по крови не имеют права вступать свойственники.

Широко используется полилог в художественной ли­тературе, театре, кино. Это прежде всего массовые сце­ны, позволяющие представить масштабные события, показать народ не как безликую массу, толпу, а как собрание характеров, типов. Многоголосие полилога позволяет решать эти сложные художественные задачи.

В качестве яркой иллюстрации можно привести заклю­чительную сцену из "Бориса Годунова" Пушкина:

Полилог из "Бориса Годунова"